зубастый зомбя
Дожить бы до мая. Кажется, эти две недели - средоточие всякой активности второго семестра. Еда и сон в распорядок дней не помещаются - а жаль.
А потом будет... Словно торг с жизнью: вот мы перепашем все, что можно, за эти пару десятков дней - а нам за это пряник! И пряник этот сладок: сутки в машине, вьющаяся лентой дорога с огоньками светоотражателей на столбиках, бесконечный ночной горизонт, путанные улицы Варшавы. Долгий путь. А после него уголок тихого одиночества, лечащего, кажется, все на свете: домик на самом краю деревни, дорога на гору, лес из вечно шепчущих на ветру сосен.
Знаете, их голос похож на шум прибоя.
А еще приедет брат. И мы сможем ругаться на пустом месте - как раньше) И я буду чувствовать, как мы оба повзрослели. Понимать, насколько ближе мы стали за это время-расстояние в 8-1500 месяцев-километров.
Мама отвезет меня в Берлин рано утром в понедельник, посадит в ICE до Варшавы. И я приеду одна в Минск, новая и живая. И, возможно, даже радостно полечу на иторию Китая к 8:15.
А потом будет... Словно торг с жизнью: вот мы перепашем все, что можно, за эти пару десятков дней - а нам за это пряник! И пряник этот сладок: сутки в машине, вьющаяся лентой дорога с огоньками светоотражателей на столбиках, бесконечный ночной горизонт, путанные улицы Варшавы. Долгий путь. А после него уголок тихого одиночества, лечащего, кажется, все на свете: домик на самом краю деревни, дорога на гору, лес из вечно шепчущих на ветру сосен.
Знаете, их голос похож на шум прибоя.
А еще приедет брат. И мы сможем ругаться на пустом месте - как раньше) И я буду чувствовать, как мы оба повзрослели. Понимать, насколько ближе мы стали за это время-расстояние в 8-1500 месяцев-километров.
Мама отвезет меня в Берлин рано утром в понедельник, посадит в ICE до Варшавы. И я приеду одна в Минск, новая и живая. И, возможно, даже радостно полечу на иторию Китая к 8:15.